Оазис Южного Казахстана

Внешнеполитическая деятельность ханов и феодальной верхушки нарушала мирные экономические связи кочевого и полукочевого населения Дашт-и Кипчака и Семиречья с оседло-земледельческим населением Туркестана и Мавераннахра: «После выделения пастушеских племен мы находим готовыми все условия для обмена между членами различных племен, для его развития и упрочения как постоянного института» .

Наши исследователи, изучающие жизнь кочевого общества средневековья, на основе свидетельств документов подтвердили это положение Ф. Энгельса.

Они отмечают, что торговые мирные связи населения кочевых скотоводческих и оседлых земледельческих районов существовали всегда и являются определяющими во взаимоотношениях носителей двух различных взаимодополняющих и отнюдь не противоборствующих сфер хозяйства — кочевого скотоводства и оседлого земледелия и городского ремесла.

Торговый обмен, спрос на продукты животноводства были важнейшими факторами существования и расширения производства в скотоводческом хозяйстве.

Население оседлых районов также было заинтересовано в поддержании торговли с кочевниками-скотоводами, так как получало от них и недостающее продовольствие (мясо), сырье для целого ряда отраслей ремесленного производства (шерсть, кожи и т. д.) и готовые изделия (шерстяные, войлочные и др.). Потребности, спрос населения скотоводческих районов давали стимул для развития близлежащих с кочевой степью городов.

Так, можно считать, что в большой степени именно эти связи способствовали восстановлению и росту городов в XIV—XV вв. в присырдарьинском оазисе Южного Казахстана .